Лежал тридцать лет я на печке -
Калик принесло, хоть убей, хоть рыдай!
Вручили мне меч и уздечку
вручили.
«Иди, - говорят, - побеждай!»
И вот я по свету мотаюсь,
В сердца, как в ворота стучусь-колочусь.
Сражаюсь - лечусь, замиряюсь -
лечусь,
Дерусь - и по новой лечусь.

        Но ежли кто на Русь -
        Постережётся пусть!
        Я ворогом поганым подотрусь!
        Вали меня под нож,
        Хули меня, как хошь,
        А родину не трожь,
        Едрёна вошь!

Годами-то я не мальчишка,
Кобыле ровесник, кобыле своей.
Последний истлел пиджачишко,
последний,
Под старой кольчугой моей.
Мне морду бивали несчётно
Дурным и нахальным в пример, например,
И зубы ни к чёрту, и нервы ни к чёрту,
Особо - седалищный нерв.

        Но ежли кто на Русь,
        Я гоголем пройдусь
        И ворогом поганым подотрусь!
        Вали меня под нож,
        Хули меня, как хошь,
        А родину не трожь,
        Едрёна вошь!

Народец пошёл окаянный!
Всё дразнят меня: свистопляс да нахал!
Всю жизнь на кобыле шатаешься пьяный.
Уж лучше бы землю пахал.
Того не смикитят, придурки,
Что кабы не я, вот те истинный крест,
Давно бы с говном бы смешали нас турки,
И портили б жён и невест.

        А тут:
        Ежли кто на Русь -
        Я мигом разберусь
        И ворогом поганым подотрусь.
        Вали меня под нож,
        Хули меня, как хошь,
        А родину не трожь,
        Едрёна вошь!

Наступит конец моим мукам,
Изменится вскорости времени лик,
И бабки расскажут - поведают внукам,
Что был я могуч и велик.
«Всех слабых защитником был он,
Красив и нисколько не стар...»
Однако - пойти попроведать кобылу:
С рассветом иду на татар.

        И ежли кто на Русь...

1982