В отдалённом совхозе "Победа"
Был потрёпанный старенький "ЗИЛ".
А при нём был Степан Грибоедов,
И на "ЗИЛе" он воду возил.

Он справлялся с работой отлично.
Был по обыкновению пьян.
Словом, был человеком обычным
Водовоз Грибоедов Степан.

После бани он бегал на танцы.
Так и щупал бы баб до сих пор,
Но случился в деревне с сеансом
Выдающийся гипнотизёр.

На заплёванной маленькой сцене
Он буквально творил чудеса.
Мужики выражали сомненье,
И таращили бабы глаза.

Он над тёмным народом смеялся.
И тогда, чтоб проверить обман,
Из последнего ряда поднялся
Водовоз Грибоедов Степан.

Он спокойно вошёл на эстраду,
И мгновенно он был поражён
Гипнотическим опытным взглядом,
Словно финским точёным ножом.

И поплыли знакомые лица...
И приснился невиданный сон –
Видит он небо Аустерлица,
Он не Стёпка, а Наполеон!

     Он увидел свои эскадроны.
     Он услышал раскаты стрельбы
     И заметил чужие знамёна
     В окуляре подзорной трубы.

         Но он легко оценил положенье
         И движением властной руки
         Дал приказ о начале сраженья
         И направил в атаку полки.

         Опалённый горячим азартом,
         Он лупил в полковой барабан.
         Был неистовым он Бонапартом,
         Водовоз Грибоедов Степан.

         Пели ядра, и в пламени битвы
         Доставалось своим и врагам.
         Он плевался словами молитвы
         Незнакомым французским богам.

Вот и всё. Бой окончен. Победа.
Враг повержен. Гвардейцы, шабаш!
Покачнулся Степан Грибоедов,
И слетела минутная блажь.

На заплёванной сцене райклуба
Он стоял, как стоял до сих пор.
А над ним скалил жёлтые зубы
Выдающийся гипнотизёр.

Он домой возвратился под вечер
И глушил самогон до утра.
Всюду чудился запах картечи,
И повсюду кричали "Ура!"

Спохватились о нём только в среду.
Дверь сломали и в хату вошли.
А на них водовоз Грибоедов,
Улыбаясь, глядел из петли.

Он смотрел голубыми глазами.
Треуголка упала из рук.
И на нём был залитый слезами
Императорский серый сюртук.