Чужие голоса, чужая речь,
И стены холодны чужого крова,
И воздух, как чужая группа крови,
В моих сосудах не умеет течь.

Забиться в угол — только нет угла,
Вокруг меня холодное пространство,
И лишь тоски вселенской постоянство,
Для коей и вселенная мала.

И, видно, недостаточна была
Мне та земля для тяжких испытаний,
Чтоб чашу до конца испить смогла
Бездомности, сиротства и скитаний.

И выбор — самый тяжкий в мире груз —
Не облегчён гоненьем и изгнаньем.
«Чужбина» — слово пробую на вкус —
Разлуки горечь в нём и соль познанья.

И даже небо кажется другим,
И даже звёзды по-другому светят.
Лишь до костей пронизывает ветер,
И только он мне кажется родным.

На перекрёстке дел моих и дней
Меня продуло так, что ломит душу.
Но ветру странствий буду я послушна,
Куда нести меня, ему видней.


март 1991, Калифорния