Занавески глаженые вешали -    
Подоконник мытый гол...        
Голубела верба в вазе, свежая    
скатерть падала на стол.        

Свечи лица малевали тенями,    
стыло смуглое вино.            
Наливаясь ласковою теменью,    
сладко плакало окно.            

Сумрак–вор овладевал квартирою,
и, давно уже маня,
разметалась, - с вечера постирана, -
ледяная простыня.

За пустыми грелись разговорами
слово «нет» и слово «да»,
и глазела в щёлку между шторами
любопытная звезда...

Снилось стулу, что он снова – дерево,
засыпали на ходу
стрелки, так привыкшие отмеривать
беготню и маяту.

Заскучав на улице, за стёклами, -
ни невестой, ни женой, -                
темнота загустевала тёплою
шоколадной тишиной.