В этом тёмном ядре за пределами смерти
Нет ни вечных сует, ни мгновений покоя,
Только знаки эмблем на кровавом мольберте
Да мятущийся дух в древнем сердце изгоя.

Он сжимает в руке горло тоненькой кисти,
Цедит в чашу вино из разорванной вены
И наносит во тьме от невидимых истин
Знаки полуэмблем на безмолвные стены.

Через множество лет, через толщу столетий,
Когда выйдут из вен и иссякнут все краски,
Он единым штрихом спишет истины эти
С чьей-нибудь неземной еле слышной подсказки.

И, припав к полотну изумлённой душою,
Докоснувшись челом до священного знака,
Запылает вдали вновь рождённой звездою
Среди тысячи звёзд в царстве вечного мрака.