Ах, мразь телевизионная! Студийное, бесстыжее, радийное мурло!
Мораль дивизионная, лудильное престижие, рутинное урло.
Суконное посконие, квасное беззаконие, мышиная возня.
Власть золотопогония, страстного потогония, доносы да резня.

А мы не ждали перемен, и, с веком шествуя не в ногу,
Но совершенствуя дорогу, благословляли свой удел.
Да, мы не ждали перемен.

Кому быть виноватому: партийцу ль вороватому? Писателю ль вруну?
Рабочему ль молчальнику? Крестьянину ль печальнику? Шуту ль говоруну?
Не каяться до боли нам, кусавшим и укусанным, - народный выше суд.
Не Андерса да Болена, так Шевчука с Бутусовым с базара понесут.

Да, мы не ждали зов трубы: мы были клапаны и трубы!
Но в нас не чьи-то дули губы – а ветры Духа и Судьбы.
Да, мы не ждали зов трубы!

Ах, время наше сучее, летучее, ползучее и прочее жульё!
И партии разучены, и рукава засучены – готовы под ружьё.
Колонны перестроены, удвоены, утроены штабные штабеля.
А на вершине случая в тоске благополучия цепные кобеля.

Да, мы не ждали перемен!
И вам их тоже не дождаться.
Но надо, братцы, удержаться от пустословия арен
И просто самовыражаться, не ожидая перемен.

1986 или 1987